20 ноября 2020 года Священный Синод Русской Православной Церкви принял решение: Открыть Тихвинский мужской монастырь села Паздеры Воткинского района Удмуртской Республики и назначить игуменом этого монастыря иеромонаха Зосиму (Сахипгараева).
О том, как появился монастырь, рассказывает игумен монастыря иеромонах Зосима (Сахипгараев).
Монах Ефрем: Батюшка, когда Вы впервые увидели то место, где сейчас располагается монастырь?
Иеромонах Зосима: В мае 2000 года меня назначили штатным священником в Свято-Успенский женский монастырь села Перевозное. Как известно, в этом монастыре находится резное распятие, которое по преданию приплыло в с. Паздеры и находилось в местной церкви. После революции, когда церковь была уничтожена, а часовня закрыта, распятие перенесли в храм с. Перевозное. Так я впервые узнал историю села Паздеры. Матушка игуменья с сёстрами любили отдыхать там. И я приезжал вместе с ними. Место красивое: собирали клубнику, катались на лодке и ходили на «Тихвинский» источник. Отношение к этому место было как к святому, так как именно здесь находилось чудотворное распятие.
Монах Ефрем: Как у Вас произошло сближение с этим местом?
Иеромонах Зосима: В какой-то момент ко мне обратились местные краеведы и попросили, чтобы я написал книгу о резном распятии, которое было перенесено из Паздеров в Перевозное. В народе его называли «Чудотворные иконы» или «Живые иконы». Я понимал, что книгу не осилю, и начал искать человека, который смог бы её написать. Диакон Михаил Атаманов посоветовал мне журналистку Ирину Костылеву. В итоге мы встретились с Ириной, поработали над материалом, и книга вскоре была выпущена.
Монах Ефрем: А как возникла идея построить монастырь?
Иеромонах Зосима: История невероятная. В Перевозном появился алкоголик-попрашайка. Человека этого звали Владимир Вахромеев. Он стоял около ворот монастыря и просил милостыню. Дело в том, что местные бомжи и алкоголики никогда не просили милостыни у монастыря, т.е. это не было принято, они стеснялись. А Владимир стоял и просил, причём вида он был интеллигентного и смиренного. Заходил в храм, стоял на службе и даже исповедовался. Мы начали с ним общаться, вместе пили чай. И он мне рассказал, что по жизни ему совсем не везёт. Работа, семья, квартира, документы – всё потеряно. Куда не сунется, везде тупик. Ещё и алкоголик к тому же. Так он из Воткинска пришёл в с. Перевозное. И вот на исповеди я дал ему один совет, чтобы исправить жизнь. Его этот совет ошеломил, он категорически ему противился и ушёл домой. А жил он у каких-то алкоголиков в доме. Приходит он через неделю, а сам скорбный весь. Говорит мне: я решился на Ваш совет. И рассказал историю, что ему явился ночью Ангел, который не только подтвердил мой совет, но даже ужесточил его. В итоге он исполнил всё сказанное, несмотря на внутреннее сопротивление и тяжесть. После это ему было откровение о том, что в Паздерах будет мужской монастырь, причём ему в видении был показан весь монастырский комплекс. На тот момент он лежал в больнице, и я решил по его рассказу нарисовать то, что он видел на бумаге, поскольку я художник-самоучка. Это было зимой 2005 года.
Монах Ефрем: Как Вы восприняли это?
Иеромонах Зосима: Нужно сказать, что идея на тот момент была совсем нереальная. Я даже испытал шок. Как раз у игумении Афанасии была затея построить женский скит на горе в Паздерах, а тут вдруг мужской монастырь под горой. Но в глубине души я почувствовал, что всё-таки в этом есть промысел Божий. Это был 2005 год. Почти все уверяли меня, что эта идея – полная глупость. В итоге я решил так: пойду со своим рисунком-схемой к митрополиту Николаю (Шкрумко), и если благословит, то начну, а нет, так нет. Прихожу к владыке, показываю свой рисунок. Он начал внимательно расспрашивать, что да как. Ведь он сам когда-то был настоятелем Почаевской лавры, поэтому разбирался в монастырском деле. В итоге он говорит: «Я уверен, у тебя всё получится!» И прямо на моём рисунке поставил печать и подпись. После этого мы с Владимиром Вахромеевым поставили поклонный Крест на том месте, где в будущем наметили построить храм.
Монах Ефрем: Рисунок с печатью стал официальным документом?
Иеромонах Зосима: Да! Я с этим рисунком пошёл по спонсорам. Они, видев печать митрополита, брались помогать, но потом, понимая, что за мной никого нет, отказывались. В итоге: денег нет, братий нет, помощи нет. С оформлением земли так вообще сплошные препятствия. Никто не верил, что монастырь здесь возможен. Мне задавали вопросы, как я буду решать все эти проблемы, на что я отвечал, что ничего не знаю, но знаю точно, что есть благословение Божие, чтобы здесь был монастырь.
Монах Ефрем: Когда здесь поселились первые братья?
Иеромонах Зосима: Это было 22 мая 2005 года, в день святителя Николая. Двое трудников из монастыря в Перевозном, Сергей и Анатолий, согласились начать жить на месте будущего монастыря. Мы погрузили доски, полиэтиленовую плёнку, инструменты и привезли в Паздеры. Я сказал тогда им: соорудите себе палатку, начните молиться. Здесь будет мужской монастырь! Важно обозначить это место. В то время там были и отдыхающие, и рыбаки. Мусора много валялось. В итоге за один день они сделали себе простенькое жильё и начали там жить. Именно этот день мы и считаем днём основания монастыря.
Монах Ефрем: Как проходила жизнь первых насельников?
Иеромонах Зосима: У трудника Анатолия есть брат, человек обеспеченный. Он был рад, что Анатолий теперь строит монастырь, поэтому решил финансово помочь. Приехал он и даёт мне в руки 100 тысяч рублей. Я таких денег-то не видел никогда, в то время это была огромная сумма. И в момент передачи он увидел в моих глазах алчность и тут же, видимо, раздумал их давать. Картина получилась такая: я держу пачку денег и тяну её, а он сжал и не отдаёт. Я почувствовал, как во мне эта страсть зажглась; поняв это, я смирился, и он отпустил деньги.
Почти сразу начались первые скорби. Через месяц трудник Сергей ушёл, а второй трудник Анатолий был, мягко говоря, человеком своеобразным. Он остался жить один. За спиной у него было несколько сроков отсидки. Я как-то спросил Анатолия, когда он жил уже один, не досаждает ли ему кто-нибудь здесь? «Кто к нам с ножом придёт, тот от ножа погибнет,» – уверенно ответил он.
Было лето, и некоторые паломники приезжали на место будущего монастыря и оставались ночевать в палатках. Анатолий мог ночью завести бензопилу и кричать, что сейчас головы всем отрежет. Такие шутки у него. А паломники прямо ночью убегали оттуда и бежали ко мне в Перевозное. Это происходило постоянно. Меня это очень печалило. Я его отругал, и он пообещал мне, что он больше так себя вести не будет. Потом он привёл женщину и начал с ней жить. Я сказал, чтобы он её отправил домой. Он начал говорить, что они живут как брат и сестра и т.д. В итоге эта женщина, в крови, с разбитым лицом, прибегает ко мне. Оказалось, выпили они, и Анатолий её побил. Это стало последней каплей, после чего я Анатолия выгнал.
Монах Ефрем: Т.е. единственного трудника выгнали?
Иеромонах Зосима: Да! Вместо него поселил Владимира Вахромеева, того самого человека, которому и было откровение о монастыре. Уже после потихоньку приходили другие люди. Поставили первый небольшой бревенчатый домик, позже сделали пристройку, поскольку братия уже не вмещалась. Сколотили трапезную, построили баню. Появилась коза, небольшой огород. У братии был молитвенный устав, а по выходным и праздникам они приходили на службу в монастырь в Перевозном. Всё это время люди пристально наблюдали, как проходит наша стройка. Особенно те, кто совсем не верили в наш замысел. Большая часть первых насельников были алкозависимыми, это рождало ещё больше недоверия к тому, что они смогут построить монастырь. А куда деваться, другие ведь не шли. Я в то время продолжал служить в Перевозном, и мне часто звонили люди и сообщали, что в Паздерах опять пьянка. Много мне печали доставляло такое положение дел, но ведь именно в немощи человеческой Бог являет себя наиболее ярко. Несмотря ни на что, жизнь продолжалась. Позже я просил некоторых надёжных людей жить там посменно, чтобы хоть немного контролировать ситуацию. Впоследствии из-за проблем с алкоголем ушёл и Владимир Вахромеев. Хочу отметить, что все трудники шли с благими намерениями и действительно хотели быть монахами. Но искушения и страсти над многими брали верх. Всё-таки монашеская жизнь непростая.
Монах Ефрем: С какими ещё проблемами сталкивались при создании монастыря?
Иеромонах Зосима: Очень было много проблем с оформлением земли. С другой стороны, и чудес было также много. Компетентные люди меня уверяли, что некоторые документы я никогда не смогу получить. Художнику Владимиру Коробейникову из с. Перевозное принадлежала сельхозземля в Паздерах, и он переписал её на будущий монастырь. Но мы строились и жили в той части, про которую я был уверен, что она принадлежит игумении Афанасии. Потом оказалось, что она обменяла эту землю на землю в другом месте. Ко мне приехали из администрации и спрашивают: «А Вы на каком основании здесь что-то делаете? Где у вас документы?» Я отвечаю: «Все документы у игумении Афанасии». Мне начинают объяснять, что совсем всё не так. Я пришёл к архитектору района и сказал: «Есть воля Божия, чтобы здесь был монастырь!» Он был удивлён такой претензией, но заинтересовался и все документы впоследствии подписал. Около 3-х лет длилась вся бумажная волокита. Многие документы каким-то чудом были подписаны.
Монах Ефрем: Были ещё благодетели, помогавшие со стройкой?
Иеромонах Зосима: Был один очень загадочный случай. Тогда у меня не было сотового телефона. Звонит человек в монастырь в Перевозном и говорит, что хочет мне помочь финансово со стройкой. Хорошо, приезжайте. Но он всё никак не мог приехать. Звонил и говорил, что то на автобус опоздал, то ещё что-нибудь случится. Я, честно говоря, особо и не рассчитывал, что он может внести что-то значительное. Так он месяц не мог приехать. Как-то я поехал в Ижевск в епархию по делам и вот наконец мы встретились с ним. И тут он мне передаёт сумму в 2 миллиона рублей. Это 2005 год, огромнейшие деньги. При этом вёл он себя очень странно. Я видел его в первый раз. Он вдруг мне говорит: а если бы я не пришёл, Вы бы меня прокляли? Я понял, что человек совсем нецерковный, и объяснил ему, что мы не проклинаем людей. Когда мы стояли в банке, чтобы получить деньги, он извинялся за то, что нам приходится ждать. Причём он со мной разговаривал так, как будто я о нём всё знаю, хотя я видел его впервые. При это он даже знал, на что конкретно мне нужны деньги. Я сказал, что буду молиться за него, и вдруг он заплакал. До сих пор этот случай остаётся для меня загадкой, ведь больше я этого человека не видел. Знаю только, что зовут его Валерий и поминаю его как благодетеля. Так, один миллион от этой суммы ушёл на то, чтобы провести электричество, а другой миллион на проект храма.
Монах Ефрем: Как родился проект храма?
Иеромонах Зосима: Мне хотелось изначально найти хоть какое-то фото того, как выглядел Паздеринский храм, который сгорел в 1921 году. Искал где только возможно. Перелопатил архивы, обращался ко всем краеведам и в итоге ничего не нашёл: ни фото, ни картин. Взял справочник «Храмы Удмуртии» и начал смотреть, какие деревянные храмы у нас были. Нашёл образец типового храма архитектора Ивана Чарушина, которые строились у нас до революции, и взял его за основу, внеся некоторые изменения. Художник Валентин Белых помог мне нарисовать его, и мы отдали эскиз архитекторам. Они, посмотрев проект, спросили, почему такая высокая колокольня. А потом оказалось, что размеры высоты и длины храма соответствуют полной гармонии. Ещё была интересная история. Проектировщики спросили, что будет строиться в первую очередь, чтобы начать сразу проектировать и параллельно строить. Я сказал, что келейный корпус сначала построим, потому что в нём сразу будут и кельи и трапезная и домовый храм. Всё логично и выгодно. Но потом что-то в одну ночь переменилось у меня внутри, было какое-то откровение через помысел, что нужно строить сначала храм. Опять поехал к проектировщикам и сказал об этом, чему они очень были удивлены. Сейчас я понимаю, что это было промыслительно, по некоторым причинам.
Монах Ефрем: А когда начали строить храм?
Иеромонах Зосима: Строительство храма связано с главным нашим благодетелем. Поэтому расскажу, как мы с ним познакомились. Это было в начале 2000-х, о монастыре ещё мысли не было. Дмитрий приехал со своей женой в Перевозное на двух новых иномарках, которые они и попросили меня освятить. Я освятил, сказал проповедь, и они уехали. Потом он мне звонит и просит, чтобы я освятил у них квартиру. Я не очень любил выезжать из монастыря, потому и отказывался, но Дмитрий был настойчив, и я приехал. Потом мы разговорились, и Дмитрий поделился мыслью, что хочет восстановить какую-нибудь разрушенную Церковь. На тот момент мне нечего было ему предложить, но при этом я рассказал обо всех тех сложностях, с которыми он столкнётся. Через год или два, не помню, когда уже начал строиться монастырь, я позвонил Дмитрию, привёз его на место будущего монастыря и сказал, что есть благословение Божие, чтобы здесь появилась обитель. Так он начал нам помогать, давая каждый месяц деньги на расходы. Потом, когда появился проект храма, Дмитрий сам предложил мне помочь построить его. Это был 2008 год, т.е. финансовый кризис, который в какой-то мере нам помог, поскольку резко упала цена на строительные материалы.
Монах Ефрем: Денег на всё хватало?
Иеромонах Зосима: Тут история была такая. Мы решили строить храм по новой тогда технологии из клееного бруса. Это очень дорогая технология. Дмитрий сказал, что он сможет полностью оплатить материал, но на зарплату строителям у него денег не хватает, поэтому мне нужно будет самому искать, где их взять. Далее происходит такой случай. Иду я по двору в монастыре в Перевозном в состоянии печали и молюсь: «Матерь Божья, ну где мне взять деньги для рабочих? Они работают, а платить нечем!» В этот момент из храма выходит мужик и садится в «Хаммер». Потом неожиданно выходит и в этот момент навстречу ему идёт иеромонах Савватий. Мужик спрашивает отца Савватия: «Может, Вам чем-нибудь помочь?» А отец Савватий, показывая на меня пальцем, отвечает: «Ему помоги!» В итоге он ко мне подошёл, и, узнав, что я нуждаюсь в помощи, поехал со мной в Паздеры. Я показал ему всё и говорю, что мне нужно как-то платить рабочим. «Сколько?» – спросил он. «50000,» – ответил я. Он подумал и сказал: «Хорошо!» Его звали Василий, жил он в Нефтекамске. Я звонил ему в критические времена, и он лично приезжал и давал мне деньги. Он говорил, что, как только начал мне помогать, у него доходы начали расти. На протяжении всей стройки он платил зарплату строителям. Причём он всегда давал деньги с такой радостью, что меня очень удивляло. Как-то он приехал со всей семьёй в почти построенный храм и сказал мне: «Знаешь, почему я тебе давал деньги?» «Почему?» – спросил я. «Когда ты мне сказал, что тебе нужно 50000 рублей, на тот момент мой доход был 500000 рублей. Это как раз была десятина от моего дохода, а в Библии сказано отдавать десятую часть. Так я понял, что это от Бога». Как только храм был построен, Василий умер. Царствие ему Небесное!
Монах Ефрем: Расскажите про освящение храма.
Иеромонах Зосима: Для начала нужно сказать, что митрополит Николай уже засомневался, что монастырь получится построить. Очень долго шло оформление земли. Даже было ещё неясно, получится ли вообще оформить документы. Как-то раз он вызвал меня и предложил мне обустраивать монастырь в храме села Сов. Никольское. Там было фактически всё готово: храм, дом причта, территория, в общем, заезжай и живи. Я категорически отказался, хотя владыке моя позиция не очень понравилась, но я был уверен, что в Паздерах Господь поможет и всё получится. И вот наступает 10 июня 2012 года. Владыка Николай впервые приезжает к нам в обитель освятить храм в честь «Тихвинской» иконы Божьей Матери. После освящения владыка Николай сел в алтаре и произнёс: «Это самое красивое место в Удмуртии!»
Монах Ефрем: С этого времени Вы начали постоянно жить в Паздерах?
Иеромонах Зосима: Да! Теперь меня официально назначили настоятелем храма в Паздерах, и я наконец поселился в монастыре на постоянное место жительства. Скажу, что первую неделю мне было очень тяжело. Ведь некоторые насельники жили до этого без присмотра, вели себя вольготно, пьянствовали, поэтому не очень были довольны, что я переехал сюда жить постоянно. Чувствовалась некоторая враждебность. У меня было впечатление, что я из рая переехал в вертеп разбойников. Но ровно через неделю это чувство полностью пропало, и жизнь пошла своим чередом. Каждый год мы строили по одному зданию. Сначала построили трапезную с тремя кельями, в следующий год келейный корпус на семь келий и т.д. Теперь нам нужно было получить официальный статус мужского монастыря. Епархия послала запрос в патриархию, и в 2015 году к нам приехала комиссия из Москвы, посмотреть, что у нас тут такое. На тот момент у нас уже было 7 монахов, послушники и трудники. Один из членов комиссии спросил: Вы что, монахов со всей Удмуртии собрали? Т.е. ему не верилось, что в только что построенном монастыре живёт уже столько народа. Ещё их удивило, что насельники очень открыты и просты. Монахи часто ведут себя зажато, а лица их угрюмы, а наши оказались совсем не таковы, что им очень понравилось. В общем, комиссия осталась довольна, и меня вызвали на собеседование в Москву.
Монах Ефрем: Вы поехали к главе Синодального отдела по монастырям и монашеству архиепископу Феогносту?
Иеромонах Зосима: Да, поехал к нему на собеседование. С большим сожалением он сказал мне, что всё у нас хорошо, но игумен монастыря должен иметь духовное образование, которого у меня не было. Поэтому мне нужно поступать в семинарию и учиться. Только тогда нашему приходу дадут статус монастыря, в котором меня могут назначить игуменом. Некоторые люди предлагали мне разные обходные пути по получению образования, но я решил для себя, что сделаю всё как следует. Так, в 2015 году мне было 55 лет, когда я поступил в Пермскую Духовную Семинарию на заочное отделение. Я ещё шутил, что пенсию и диплом получу одновременно.
Монах Ефрем: Каково это: быть почти 60-ти летним студентом?
Иеромонах Зосима: Самое главное, что я почувствовал, что учёба в семинарии – это не формальное бремя, от которого нужно быстрее избавиться, а благословение Божие. Мне самому было интересно учиться, а то, какие чудеса происходили в семинарии, – это отдельная история. Господь постоянно помогал на экзаменах. Но помогал только в том случае, если ты сам прикладываешь хоть немного усилий и трудов. Объём знаний приходилось усваивать очень большой, всё не запомнишь, но вытягиваешь билет всегда тот, который учил. Был случай, когда по одному предмету я не готовился, был уверен, что всё знаю. В итоге получил тройку, за что мне было очень стыдно. Так я учился все 5 лет. А сдача госэкзамена и диплома, так это вообще сплошные чудеса. Была ситуация, когда я был уверен, что придётся переносить сдачу диплома на следующий год, но всё обошлось, и я сумел защититься в срок.
Монах Ефрем: И теперь всё было готово для оформления монастыря?
Иеромонах Зосима: Меня снова вызвали в Москву. Я опять встречался с архиепископом Феогностом, и меня направили на двухнедельную практику в Московский Сретенский монастырь. Я служил в монастыре каждый день. Встречался и беседовал с монахами, которые несут основные послушания в монастыре. Они мне всё рассказывали, показывали и делились опытом. Я увидел то, как служат Богу люди в монастыре, который находится в центре Москвы. Здесь, конечно же, своя специфика, очень отличающаяся от нашего, можно сказать, пустынножительства. Много интересного увидел и почерпнул для себя!
Монах Ефрем: Как восприняли весть о получении статуса монастыря?
Иеромонах Зосима: 20 ноября – это день моего небесного покровителя. В этот день 1999 года меня постригли в монахи в честь преподобного Зосимы Ворбозомского. В этом году это была пятница, и мы служили Литургию прп. Зосиме, хотя по пятницам мы служим всегда только молебен. Приехали духовные чада поздравить меня с днём Ангела. А вечером неожиданно мне сообщили новость, что был Священный Синод, на котором нам присвоили статус монастыря. Теперь мы называемся Тихвинский мужской монастырь с. Паздеры. Так Господь устроил нам двойной праздник! К этому дню мы шли 15 лет.
Монах Ефрем: Что, батюшка, самое сложное в монастыре?
Иеромонах Зосима: Самое сложное в монастыре – это собрать братию. Перед глазами примеры, когда в огромных древних монастырях живут по 5-6 монахов, а новые люди не приходят. Построить монастырь – это только полдела. Нужно, чтобы Господь привёл в этот монастырь людей, ведь именно Богу посвящает себя монах, поэтому Господь приводит его в то место, в котором он будет спасать свою душу. Сегодня в нашей обители проживают два иеромонаха, считая меня, один иеродиакон, 5 монахов, 2 инока, 3 послушника и 5 трудников. Как видите, обитель живёт. Служим Литургию 4 раза в неделю, трудимся, строимся. В общем, слава Богу за всё!
Монах Ефрем: Спасибо, батюшка, за интервью.